Рассудок
Рассудок (Бетран Рассел: «Словарь разума, материи и морали»)
Говоря о «рассудке», я не имею в виду способность определения жизненных целей. Цели, к которым стремится человек, определяются его желаниями; но он может стремиться к ним мудро или безрассудно. Мы можем предположить, что кайзер надеялся посредством войны расширить свою власть, и что царь надеялся предотвратить революцию; ни один из них не проявил мудрость в выборе средств для достижения этих целей. Когда я говорю о «рассудке», я имею в виду всего лишь стремление обнаружить истину в любом вопросе, который нас интересует, в противоположность стремлению доказать себе, что истинно то, чего мы желаем.Рассудок является скорее гармонизирующей, контролирующей, чем творческой силой. Даже в области чистой логики новое постигается озарением.
Мне кажется, что на практике наше понимание рассудка может быть определено тремя характеристиками. Во-первых, он основан на убеждении, а не на силе; во-вторых, он стремится убедить посредством аргументов, в полной обоснованности которых уверен тот, кто использует их; и в-третьих, составляя мнение о чем-либо, он как можно больше использует наблюдение и индукцию, и как можно меньше — интуицию.
Сила рассудка недооценивается в наши дни, однако я остаюсь нераскаявшимся рационалистом. Быть может, рассудок и небольшая сила, но он постоянен и всегда действует в одном направлении, в то время как силы безрассудства разрушают друг друга в бесполезной борьбе. Следовательно, любая оргия глупости в конечном счёте усиливает позиции друзей рассудка и вновь демонстрирует, что они являются единственными подлинными друзьями гуманности.
Что касается меня, я предпочту сентиментальной алогичности, ведущей своё происхождение от Руссо, любой онтологический аргумент, аргумент космологический, а также все остальные вышедшие из употребления доказательства. Старые аргументы, по крайней мере, были честны: если они были убедительны, они доказывали предмет, если нет — они оставляли возможность любому критику доказать их неубедительность. Однако новая теология сердца обходится без доказательства; её нельзя опровергнуть, поскольку она и не стремится доказать свою правоту. В сущности, единственным доводом в пользу её признания остаётся то, что она позволяет нам предаваться приятным грёзам. Это недостойный довод, и если бы мне пришлось выбирать между Фомой Аквинским и Руссо, я бы без колебания выбрал Святого Фому.
Смотрите также:
Иоанн Скот